РУС. ЧАСТЬ 2. Продолжение публикации фрагментов из работ Майкла Флауэрса (Часть 1: https://vk.com/wall-213107152_110). «Другим возможным кандидатом на биологический вид, который наблюдал Толкин, мог бы стать «Cow Parsnip» <буквально: «коровий пастернак» – примечание переводчика>, также известный в обиходе как «Hogweed» <буквально: «свиная трава», так как использовалась как корм для скота> (Heracleum sphonydylium <борщевик обыкновенный>). В некоторых отношениях он кажется более подходящим, чем болиголов, поскольку не имеет неприятного запаха и обычно растёт в лесу. В работе «Британская флора» отмечается, что в июне «участки с грубой травяной растительностью, покрытые большими белыми цветочными дисками, при полной луне могут казаться чуть ли не светящимися» (). С другой стороны, он не вырастает таким высоким, как болиголов или некоторые другие зонтичные, а его более крупные и более плоские диски соцветий не объединяются так, чтобы подходить под толкиновское описание цветов, уподобляемых «облаку» (<«Книга Утраченных сказаний», т. II, с. 10>) или «туману» (<«Песни Белерианда», с. 174 (в русскоязычном издании с. 251, в переводе С. Лихачёвой – «облаком густым»)>). Фил Мэтисон обнаружил во время своих изысканий для книги «Толкин в Восточном Йоркшире», что весна 1917 г. в Восточном Йоркшире была «по природе исключительной, блестяще прекрасной и тёплой» (). Весна 2014 г. развивалась примерно так же, так что возможно приблизительно датировать танец Эдит, сравнив период цветения подходящих видов зонтичных. В 2014 г. и болиголов пятнистый, и борщевик обыкновенный начали цвести в районе Руса почти точно 1 июня, и оба должны были продолжать цветение как минимум два месяца, а борщевик даже дольше. При беглом рассмотрении это согласуется с самой ранней из дошедших до нас версий истории, в которой заявляется, что «в июне дети Тинвэлинта играли там, и белые соцветия болиголова казались облаком среди стволов дерев» (<«Книга Утраченных сказаний», т. II, с. 10, цитата в переводе С. Лихачёвой>). Несмотря на то, что в первой версии явно обозначен июнь, Толкин затруднил определение временных рамок, включив в более поздние варианты дополнительные ботанические детали. В «Лэ о Лейтиан» встреча влюблённых происходит вскоре после того, как каштаны сбросили свои соцветия-свечи (<«Песни Белерианда», с. 174 (в русскоязычном издании с. 251, в переводе С. Лихачёвой – «Каштан ронял с могучих плеч / Гирлянды бело-алых свеч»>). В 2014 г. на широте Руса конские каштаны (Aesculus hippocastanum) начали цвести до конца апреля, а все соцветия опали примерно к третьей неделе мая. Действие в этой версии, кажется, происходит раньше июня, так как к этому месяцу соцветия каштана буреют и начинают гнить. Третий вид зонтичных, «Cow Parsley» <коровья петрушка> (Anthricus sylvestris <Купырь лесной>), также известный как «Queen Anne’s Lace» <кружево королевы Анны>, цветёт в нужное время. Согласно «Британской флоре», «Купырь лесной, возможно, самый важный для весеннего ландшафта цветок в Британии. Почти весь май почти каждая сельская дорога окаймлена пеной его белых цветов» (). Пена белых цветов кружева королевы Анны точнее всего подходит к толкиновскому описанию болиголовов «как облако» или «как туман» и, поскольку многие цветы достигают шести футов <1,8 м> в высоту, эпитет «высокий» к ним также применим. Изыскания Джона Гарта в Восточном Йоркшире привели его к определению толкиновских «болиголовов» как кружева королевы Анны или коровьей петрушки (<«Толкин и Великая война», с. 289 в русскоязычном издании 2022 г.>), и Дайна Хезелл в работе «Растения Средиземья» выражает с ним согласие (). Приблизительно определить дату танца Эдит можно, сравнив период цветения кружева королевы Анны в Русе весной 2014 г. и экстраполировав его на 1917 г. В этом <2014> году белые зонтики начали открываться в укрытых местах примерно 1 мая, а к 10 мая представляли собой прекрасное зрелище – и оставались в таком состоянии почти весь остаток месяца. Однако в Дентс-Гарте, предполагаемом месте танца Эдит под Русом, цветочный покров окончательно иссяк внешне и увял на большинстве участков леса к 27 мая. Сильный дождь в этот день и на следующий гарантировал, что до июня этот покров не доживёт. Маловероятно, что Толкин благосклонно бы высказался о красоте белизны «болиголовов», если бы те уже начали увядать, так что дата в июне кажется довольно неподходящей. Отсюда следовало бы предположить, что танец Эдит Толкин случился в мае 1917 г., а наиболее вероятное его время – после 10 мая». «Однако в 2018 г. после очень холодного февраля и марта зонтичные на самом деле не начали цвести до 10 мая, и в конце мая в значительной степени оставались нетронутыми. Аналогично, в конце мая 2015 г. цветы всё ещё были в превосходном состоянии. Самое раннее уцелевшее «Сказание о Тинувиэли» упоминает, что Берен и Лутиэн встретились «в июне» (<«Книга Утраченных сказаний», с. 10, «Берен и Лутиэн», с. 45 русскоязычного издания>), и поскольку оно написано прозой, Толкину не надо было изменять месяц, чтобы подстроиться под размер стиха или рифму. Следовательно, кажется почти несомненным, что событие в реальной жизни, ставшее источником вдохновения, также случилось в июне 1917 г. Подсказки из мира природы, такие как цветущие конские каштаны и основные сроки цветения купыря лесного, указывают на более раннюю дату в этом месяце, так что наиболее вероятным временем танца было бы самое начало июня, до того, как коровья петрушка полностью завянет, а соцветия каштана начнут отмирать – первые десять июньских дней вернее всего». «Когда Арагорн цитирует поэтические строки о Берене и Лутиэн, приведённые в начале этой страницы <процитированы в предыдущей заметке>, для него было бы неприемлемо назвать цветок кружевом королевы Анны. Имя английского монарха XVII в. не так-то просто было бы уместить и в метрику стиха, и в повествование, действие которого происходит в далёком прошлом! Равно неподходящим это имя стало бы для событий Первой Эпохи Средиземья, происходящих ещё на несколько тысячелетий раньше. Альтернативное название коровьей петрушки, возможно, не удовлетворяло Толкина эстетически по иным причинам, но существует много других местных наименований, которые он мог использовать. В разных частях Соединённого Королевства коровья петрушка известна как «Mother Die», «Step-mother», «Grandpa’s Pepper», «Hedge Parsley», «Badman’s Oatmeal» и даже «Rabbit Meat» <«материнская кость», «мачеха», «дедушкин перец», «заборная петрушка», «воровская овсянка» и «кроличье мясо»>! Из них лишь «Hedge Parsley» <заборная петрушка> кажется приемлемой в качестве возможной альтернативы для использованного им «hemlock» <болиголов>. Толкин мог не знать, когда писал «Книгу Утраченных сказаний» с её малорослыми героями, что ещё одно местное название коровьей петрушки – весьма подходящее «Fairy Lace» <кружево фейри>! Разумеется, Толкин мог просто не проявить интереса к уточнению названия, используемого ботаниками или местными селянами. Он называл все похожие зонтичные «болиголовами», и что было достаточно хорошо для него, было достаточно хорошо и для его трагической истории о влюблённых. Любой, получивший классическое образование в начале двадцатого века, знал, что Сократ был приговорён к смерти, и был отравлен смертоносным напитком из hemlock’а <болиголов пятнистый; согласно другому предположению, это была цикута – Вёх ядовитый, тоже из семейства зонтичных>. Сократ, вопреки уговорам друзей, принял решение суда и благородно выпил смертельную дозу, продолжая беседовать с учениками. Болиголов, таким образом, с древних времён ассоциировался с историей благородного самопожертвования, и кажется, вполне можно принять, что Толкин использовал упоминание болиголова в самом начале своей великой истории о любви и самопожертвовании. Похоже на то, что Толкин избрал название «болиголов» или из-за недостатка точных ботанических знаний о конкретном виде, который он наблюдал, или же потому, что ему казалось, что это слово подходит для истории больше всего. Купырь лесной, должно быть, был тем видом, о котором Толкин писал, что его «густые заросли <…> в туманной дымке поднимались под деревьями» (<Там же>). Однако, пока не будут доступны новые документальные свидетельства, уверенность в идентификации леса останется предположительной, хотя существует несколько впечатляющих характерных деталей местности, которые, кажется, свидетельствуют в пользу такой идентификации. В Дентс-Гарте и на прилегающем к церкви кладбище Руса растёт бук, конский каштан и все остальные виды деревьев и других растений, упомянутые в различных вариантах встречи Берена и Лутиэн. Единственное исключение – взрослый вяз – Берен прислонился к молодому вязу в самой ранней дошедшей до нас версии текста (КУС II, 11 и БиЛ, 42 <46>), но взрослые экземпляры этого вида, вероятно, были утрачены в результате опустошающей Голландской болезни вяза в 1970-е и 1980-е. Молодое деревце, вероятно, выросшее из бокового побега одного из изначальных деревьев, было обнаружено как раз к югу от церковной автостоянки в 2015 г. Сохраняющийся в Дентс-Гарте активный грачевник свидетельствует о том, что в лесу ранее присутствовали вязы, так как именно на этом дереве традиционно предпочитают гнездиться эти врановые. Это свидетельство подтверждается ближайшим к церкви домовладением, которое в толкиновское время, как и сейчас, называлось просто «Вязы», с примыкающей к нему с севера "Фермой Вязов"». (Окончание следует). #JRRT_биография