Дж.Р.Р. Толкин, Дж. Рейтлифф. История «Хоббита». 2011. Фрагмент 27. (предыдущий фрагмент о кольце: https://vk.com/wall-213107152_1247) Гораздо более вероятен второй возможный источник, возникший примерно на полторы тысячи лет позже: «Ивэйн, или Рыцарь со львом» Кретьена де Труа. В этом романе артуровского цикла [ок. 1177 г.] Ивэйн заперт в замке человека, только что им смертельно раненного, и спасается от разгневанных мстителей за его врага лишь потому что девушка, с которой он однажды подружился, госпожа Люнетта, одалживает ему «маленькое колечко, объясняя, что оно обладало тем же эффектом, что и кора дерева, покрывающая древесину так, что та никому совершенно не видна. Кольцо необходимо было носить, держа камень-вставку в кулаке. У кого бы ни было это кольцо на пальце, тому не следовало ничего опасаться, ибо ни один человек не мог его увидеть, как бы широко ни раскрывал глаза, не более, чем мог бы увидеть древесину, покрытую наросшей вокруг корой». – Ywain: The Knight of the Lion, tr. Ackerman, Locke, & Carroll [1957 & 1977], p. 18. <В сокращённом переводе со старофранцузского В. Микушевича: Искать вас будут здесь и там, Но повредить не смогут вам, Пока на палец ваш надето Волшебное колечко это". <…> Как будто дерево корою, Невидимостью облечен Счастливец тот, кому вручен Подарок этот несравненный.> Ивэйн использует кольцо, чтобы спастись из привратного помещения (хорошая параллель к спасению Бильбо от поста гоблинской стражи, хотя рыцарь прокладывает путь В твердыню, полную врагов, а не спасается из неё), легко избегая тех, кто его ищет, вслепую пытаясь нащупать проникшего сюда невидимку. Словесное описание этого напоминает о гоблинах-стражниках у Задних Ворот: . . . В суматохе они сильно шумели своими дубинками, колотя ими подобно слепцу, постукивающему вокруг, когда что-нибудь ищет . . . – ibid., p. 19. <В сокращённом переводе со старофранцузского В. Микушевича: Бросаются во все концы, Почти на ощупь, как слепцы, В любую дырку тычут палки, Рассудок потеряли в свалке> Подобно кольцу Платона и в отличие от Бильбо, простое ношение этого кольца не даст эффекта: кольцо надо повернуть так, чтобы камень или вставка, обычно располагающиеся с внешней стороны пальца, смотрели вместо этого по направлению к ладони (как если бы повернуть часы так, чтобы циферблат оказался с внутренней стороны запястья). Подразумевается, хотя и не сказано явно, что рука с кольцом должны быть затем зажата в кулак, скрывая в нём камень. Таким образом, нет необходимости снимать кольцо, чтобы вновь появиться, и в неистовых поисках его в кармане, когда возникнет внезапная необходимость исчезнуть, как при встрече Бильбо с гоблинской стражей. То же самое верно в отношении волшебных колец в двух романах, прямо основанных на произведении Кретьена – «Ивейне» Гартмана фон Ауэ [ок. 1210 г.] и анонимной «Госпоже источника» [середина XIV в. или ранее]. Роман Гартмана – это перевод (старо-)французской истории Кретьена на его собственный средневерхненемецкий язык, о чём свидетельствует сравнение описания кольца: «. . . Сэр Ивейн, возьмите это кольцо и будете защищены от вреда. Камень в нём по природе таков, что кто бы ни держал его в голой руке, того нельзя будет ни увидеть, ни найти, пока он его там держит. Больше не надо тревожиться: вы будете скрыты, как древесина под корой. . . . Сомкните руку на камне, что я вам дала, и я ручаюсь своей душой, что вам не причинят вреда, потому что поистине никто вам не увидит. Что может быть лучше? Вы увидите всех ваших врагов, стоящих рядом с вами и ходящих вокруг вас с оружием наготове, и всё же настолько ослеплённых, что они не смогут найти вас, даже если вы окажетесь посреди них» – Iwein, tr. J. W. Thomas [1979], p. 69. У кольца в «Хозяйке источника», одном из трёх «французских романов», составляющих последнюю треть «Мабиногиона» в большинстве редакций и переводов – по сути, адаптации кретьеновского «Ивэйна» на валлийском языке – похожи и сила, и способ активации: госпожа Лунед (как её здесь называют) говорит Овейну : «Возьми это кольцо и надень его себе на палец, и вложи этот камень в руку, и сомкни кулак вокруг камня; и пока ты его скрываешь, то и оно будет тебя скрывать . . .» . . . И Овейн сделал всё, о чём дева его просила . . . но когда они пришли его искать, ничего не увидели . . . И это их удивило. И Овейн проскользнул между ними прочь . . . – The Mabinogion, tr. Gwyn Jones & Th. Jones [1949; rev. ed. 1974], pp. 164–5. < В переводе Л. Володарской: «Возьми мое кольцо <…> и надень его камнем вниз, а пальцы сожми в кулак. Пока ты его прячешь, оно тоже будет тебя прятать . . . Овайн сделал все, как она сказала. Когда за ним пришли, <…> то его не оказалось рядом . . . Овайн прошел между рыцарями . . .» В переводе В. Эрлихмана: «Возьми это кольцо, надень его на палец и приложи этот палец к камню позади тебя, и пока ты будешь держать его так, ты останешься невидимым . . .» . . . Оуэн сделал все, как она сказала . . . И вот люди крепости пришли, чтобы убить Оуэна, но не нашли ничего . . . и были весьма удивлены. Оуэн же подошел к девушке . . .» > Из трёх этих тесно связанных колец (или, точнее, трёх версий истории об одном и том же кольце), Толкин, скорее всего, был знаком с валлийским пересказом, поскольку тот непосредственно подпадает под его специализацию на четырнадцатом веке (например, к тому же периоду относится «Сэр Гавейн и Зелёный Рыцарь») и мы знаем из других источников, что он был знаком с «Мабиногионом». < «Красная книга Западных пределов», вымышленный толкиновский источник «Хоббита» и «Властелина колец», обязана своим названием действительно существующим средневековым рукописям, таким как Красная книга Хергеста и Белая книга Ридерха, два главных текста «Мабиногиона» [оба XIV в.]. Толкин владел экземплярами и на исходном валлийском языке, в изданиях Гвеногврина Эванса [The White Book, 1907; The Red Book, 1905. Обратите внимание, что это ограниченное издание в шестьсот экземпляров, что подтверждает серьёзность толкиновского интереса к его тексту.], наряду со знаменитым переводом леди Шарлотты Гест [1837] (Верлин Флигер, личное общение). Более того, он преподавал средневековый валлийский в Лидсе (Letters p. 12), а «Мабиногион» – величайшее дошедшее до нас произведение на этом языке. Флигер, кроме того, отмечает, что Толкин «подготовил транскрипт и частичный перевод Первой Ветви, "Пуйлла", наряду с пространными заметками об имени собственном "Аннун"» (Flieger, Interrupted Music [2005], page 60). Помимо этого, Толкин использует одну из входящих в «Мабиногион» историй, «Килух и Олвен» – древнейшем известном сказании Артурианы – в своей статье «Имя "Нодент"» [1932]. И разумеется, переводчик текста, приведённого здесь, Гвин Джонс, был другом Толкина <…>. – Примечание Дж. Рейтлиффа. > #JRRT_THOTH