ПОСЛЕДНИЙ ПУТЬ АРТУРА 23 мая 2013 г. в Великобритании вышла в свет «Гибель Артура» – неоконченная поэма Толкина с прилагаемой лекцией о древнеанглийском стихосложении и комментариями сына писателя – Кристофера. Толкин начал писать поэму, предположительно, в начале 1930-х, но прервал, написав 954 строки. Как и у многих других толкиновских произведений, сохранилось несколько рукописей – 120 страниц черновиков, не считая последнего, опубликованного, варианта. Он возвращался к ней в августе 1937 г. и не оставлял надежд когда-нибудь дописать её даже в середине 1950-х. Прилагаемые к поэме фрагменты лекции «Англосаксонская поэзия» (см. заметку «Поэзия древнеанглийская и древнегреческая» https://vk.com/wall-213107152_807), согласно У. Хэммонду и К. Скалл, остались почти не замеченными критикой, сосредоточившейся на заглавном произведении. Некоторые рецензенты выражали разочарование краткостью поэмы, по сравнению с комментарием, или её незавершённостью. Джим Аллан, посвятил публикации разбор в журнале «Биянд Бри», первая часть которого (июль 2013) была посвящена поэме, работе Толкина над источниками и творческому его вкладу, а вторая, более критичная, – комментарию Кристофера. Верлин Флигер в рецензии в «Толкин стадиз» №11 (2014) похвалила поэму как «достойное продолжение долгой традиции произведений артуровского цикла, написанных по-английски аллитеративным стихом». Сравнивая толкиновского Артура с «более известными Артурами, такими, как у Мэлори или Теннисона, или даже Т.Х. Уайта, чей «Меч в камне» был написан в том же десятилетии, что и "Гибель Артура"», она заметила, что он «не монарх эпохи Возрождения, как у Мэлори, не безупречный король Теннисона, не уайтовский король былого и грядущего. Заметно отличаясь от них, толкиновский Артур одновременно старше и жёстче, менее идеализирован и целенаправленно менее романтичен. И всё же он соответствует эпохе своего автора, как его предшественники – своим, отличаясь от Уайта, как мел от сыра, но равно подходя к разорванному войной веку, в который жили оба эти писателя». У. Хэммонд и К. Скалл отмечают, что дальнейшие её отсылки к Уайту касаются всей его тетралогии «Король былого и грядущего», три последующие части которой мрачнее первой – «Меча в камне». «Здесь нет поединков и турниров, рыцарей и дам, играющих в любовные игры», – продолжает Флигер, – «нет блистательного замкнутого мира Камелота. Нет Мерлина, Феи Морганы, волшебства или потустороннего мира. Нет Грааля, нет похода за духовным видением, предназначенного для демонстрации бренности земного королевства. Нет намёка на возвращение. Вместо этого Толкин дарит нам горькую историю, превалирующий образ в которой – волны, воплощающие приливы и отливы событий, несущие персонажей-людей». Флигер отмечает момент в сюжете, по её мнению, уникальный для Толкина: «три из четырёх главных героев – Артур, Ланселот и Гвиневера – ждут слов, которых так и не услышат. Ланселот напрасно ждёт, что его призовёт Артур; Артур ждёт, надеясь, что Ланселот придет к нему на помощь по собственной воле; Гвиневера, избегая Мордреда, гадает, придёт ли Ланселот её спасти, тогда как Ланселот ждёт, чтобы та его позвала. Все эти сомнения находятся во взаимном равновесии, в результате чего никто ни с кем не встречается. Толкин делает акцент на роке, но рок работает через человеческие эмоции, что предполагает также, что история могла бы пойти по иному сценарию». Том Шиппи в статье «Толкиновский король Артур» в «Таймс литерари сапплемент» (26 июня 2013 г.) высказывает предположение, что мотивом для создания «Гибели Артура» могла быть «серия разочарований». В отличие от героя ранних произведений Артурианы, толкиновский Артур не настроен антианглийски; его противники – не англосаксонские захватчики Британии, а далёкие саксонские язычники, на которых Артур нападает, чтобы защитить Рим. Другое «разочарование» – то, что к 1930-м гг. Толкин давно был связан с поэмой «Сэр Гавейн и Зелёный Рыцарь», в которой, согласно английской традиции, «Гавейн – воплощение не только рыцарства и куртуазности, но и целомудрия. Во французской традиции, напротив, он стал распутником, и славу его ещё сильнее затмил Ланселот, тогда как измена Гвиневеры с Ланселотом – не Мордредом, как у Джеффри [Монмутского] – трактовалась всё более снисходительно, романтично, даже восторженно, несмотря на катастрофические её последствия для Круглого Стола в целом». Эндрю О’Хехир в «Пересказанной легенде» («Нью-Йорк таймс санди бук ревью», 21 июня 2013) писал, что порой «намеренно архаичный и отсталый лексикон» в поэме «препятствует близости и пониманию и бросает тень фальшивой древности на весь проект». Такие пассажи, однако, «скорее исключение, чем правило. Это наполненная действием, дышащая роком сага, полная живых естественных описаний, бросающая нас прямо в разгар апокалиптической войны почти что без экспозиции». О’Хехир полагает, что Толкин забросил «Гибель Артура» не по причинам, приведённым Кристофером Толкином, а потому что увидел, что писать о британском кельте («если у Артура когда-нибудь был собрат в реальной истории»), в духе англосаксонского стиха – это «пастиш, неловкий с лингвистической и исторической точек зрения». Далее О’Хехир полагает, что Толкин написал поэму, «чтобы проверить идею о связи его собственной воображаемой вселенной с артуровской легендой, прежде чем решил, сознательно или нет, что для его творчества лучше быть самостоятельным». В британском издании была опубликована цветная репродукция строк 61–94 Песни I последней рукописной версии текста. Автором единственной иллюстрации стал Билл Сандерсон. На русский язык книгу перевела С. Лихачёва (при помощи М. Артамоновой), причём в тексте поэма называется «Гибель Артура», а для всего сборника издатели предпочли название «Смерть Артура». В том же 2016 г. вышло и другое издание поэмы (единственное в мире иллюстрированное) – 12 иллюстраций были созданы Д. Гордеевым. Несколько лет ожидалось переиздание поэмы – но так как предыдущие издания продавались плохо, то оно оказалось отложено на неопределённый срок. В финале поэмы умирающего короля должны увезти на Авалон. Остров Аваллон появился ещё в XII веке в сочинении валлийского историка Гиральда Камбрийского, который сообщает, что то место, что сейчас зовется Гластония, в древние времена звалось остров Аваллония, поскольку было окружено со всех сторон болотами. Некогда там в изобилии росли яблони, поэтому его называли по-бриттски, то есть на кельтском языке, Inis Avallon, что означает «остров яблок»: «яблоко» по-бриттски называется «aval». Гиральд также добавил, что Морганис, благородная дама, родственница короля Артура и правительница этих мест, после битвы доставила его туда, чтобы исцелить его от ран. Гиральд пишет, что своими глазами видел на кладбище Гластонии могилу с надписью, что здесь, на острове Аваллония, в ней захоронены Артур и Гвиневера. Английский поэт Лайамон счёл, что остров Авалон находится за морем, и Артур отправился туда к прекрасной эльфийской королеве Арганте (это имя считается искажённым «Морген»). В поэме, написанной Лайамоном в начале XIII века, говорится: «в морской дали возник невеликий чёлн, влекомый волею волн, а на нем две дамы в убранстве роскошном самом. И подняли они Артура, и унесли его споро, и уложили бережно, и отплыли от берега. … И верит бриттское племя, что он жив и по сие время – на Авалоне проводит годы с прекраснейшей из эльфийского рода, И ждут бритты не дождутся, когда Артур возвратится» (здесь и далее цитаты в переводе С. Лихачёвой). Этот сюжет Толкин пересказал в кратком плане ненаписанной части своей поэмы: «Артур убивает Мордреда и ранен. Увезён на Авалон. Ланселот является слишком поздно. Воссоединяется с королевой. Отправляется на корабле на Запад, и больше о нём ничего не слыхали». В 1936–1937 годах, когда готовилась к публикации сказка «Хоббит», Толкин написал, что вернувшиеся на Запад эльфы «вновь поселились на Эрессэа, Одиноком острове, которому дали новое имя – Аваллон, ибо он совсем рядом с Валинором». Именно на этот остров безуспешно попытался попасть толкиновский Ланселот. В сердце рыцаря не осталось иной любви, кроме как к Артуру, Гвиневера утратила над ним власть. Он отправился к морскому берегу и узнал от живущего там отшельника, что Артур уплыл на запад за океан. Ланселот поднял парус, последовал за Артуром, и более о нем никогда не слышали. «Нашел ли он его на Авалоне и вернется ли, никто не знает». «То, что «В произведениях, создаваемых с середины 1930-х, Толкин на самом деле сделал «Аваллон» дополнительным названием Одинокого острова», – пишет Джон Гарт – «означает, что во «Властелине Колец» раненый Фродо в завершении истории уплывает на Аваллон – поистине «артуровская концовка», как однажды охарактеризовал ее Толкин. Когда Сэм Гэмджи в конце концов уплывает туда вслед за Фродо, фактически он совершает то, что должен был сделать артуровский Ланцелот в незавершенной поэме Толкина "Гибель Артура"» (перевод К. Пирожкова). #JRRT_произведения