Дж.Р.Р. Толкин, Дж. Рейтлифф. История «Хоббита». 2011. Фрагмент 30. Глава VI. ВАРГИ И ОРЛЫ (с. 198–210, примечания – с. 210–215, комментарии – с. 216–227, текст Толкина даётся в кавычках, комментарии Рейтлиффа – без; в угловых скобках – примечания переводчика). Как и ранее, текст продолжается на той же странице <…>, и лишь пропуск строки в её середине отмечает место, куда позже будет вставлен разрыв между главами. «Бильбо подполз ещё ближе – и вдруг между двух валунов увидел голову в жёлтом капюшоне – это был Балин, стоящий в дозоре». Обратите внимание, что капюшон Балина здесь жёлтый, ошибка, восходящая к Машинописи Бладортина <…>. Это немаловажно, так как в обеих машинописях главы I <…> капюшон описывается как «алый» (а борода – жёлтая, позже исправленная чернилами на «белую»). Это дополнительно доказывает, подтверждая доказательство посредством имён, что рукопись уже дошла до этого места, прежде чем Толкин начал печатать машинописный текст. <…> Достаточно любопытно, что капюшон Балина в этой главе оставался жёлтым в обеих машинописях <…>, даже после того, как в машинописях главы I он сменился на алый. Это явно было продолжением толкиновского недосмотра, который он выявил в гранках, исправив цвет на «красный» до публикации. «Бладортин говорил, что им нельзя оставить мистера Бэггинса, который, вероятно, находится в руках у гоблинов, не выяснив, погиб ли он или остался жив, и не попытавшись его спасти. – В конце концов, он мой друг, – сказал волшебник, – и вполне славный малый. Я чувствую себя за него в ответе. Не могу представить, как же вы его потеряли. Гномы согласились, но ворчали. Их [не забо[тило]>] интересовало, зачем его вообще взяли с собой, почему он не мог держаться друзей и двигаться с ними, и они заявили, что от него пока больше хлопот, чем пользы – особенно, если им придётся возвращаться в эти проклятые туннели, чтобы искать его: это им совсем не по нраву». Изначально за этим абзацем следовало предложение: «– С какой стати ты его бросил, Бомбур, – сказал волшебник», которое было отвергнуто и повторилось (в несколько изменённом виде) в конце следующего абзаца. «Волшебник заговорил <достаточно> раздражённо: – Я его взял, а я ничего бесполезного не беру, – сказал он. – В результате оказалось бы, что он принёс всем вам больше пользы, чем вы себе представляете – и он принесёт, если только мы его вновь обнаружим. С какой стати ты ВЗДУМАЛ его бросить, Бомбур?» И здесь, и в следующих двух случаях «Бомбур» был исправлен карандашом на «Дори» – то есть во время подготовки Первой Машинописи повторное чтение, очевидно, напомнило Толкину о том, что он забыл во время работы над тринадцатью разделяющих упоминания страницами: что после живого описания страданий взмокшего под злосчастным бременем Бомбура в последнем абзаце главы IV ясно заявляется, что во время нападения на них хоббита ещё раз нёс Дори <…>. «– Вы бы тоже его бросили, – сказал Бомбур, – если бы вас схватили сзади в темноте, подставили бы подножку, и пнули в спину». – Отчего же ты его не подобрал снова? – Силы небесные – вы ещё спрашиваете! В темноте гоблины дерутся и кусаются, все спотыкаются и колошматят друг дружку. Вы мне чуть голову не отхватили Гламдрингом, а Гандалв тычет туда и сюда Оркристом. Тут вдруг [он > ] вы устраиваете одну из ваших слепящих вспышек, мы видим, как гоблины, визжа, убегают назад – а вы кричите: «Следуйте все за мной!» Все и следуют – то есть мы думали, что все; и нам совершенно некогда было останавливаться и себя пересчитывать, пока мы не добрались до нижних ворот и не обнаружили, что они открыты [ > бросились на привратных стражников, в суматохе их оттеснили и выскочили наружу]. И вот мы здесь – без взломщика, чтоб ему пусто было! – А взломщик тут как тут! – заявил Бильбо, шагнув прямо между ними и снимая кольцо. Как они подскочили – честное слово! А потом вскрикнули от удивления и [некоторой > ] радости». Последнее слово в отвергнутом фрагменте, вслед за «некоторой» осталось незавершённым: похоже, оно должно читаться «amo», и несомненно, это обрывок от «amount» – то есть, «некоторой доли». «Бладортин был удивлён [ > изумлён] не меньше других, а доволен, пожалуй, больше. Но он подозвал Балина и сказал ему, что думает о дозорном, у которого кто-то может оказаться рядом без предупреждения, как сейчас. Действительно, после этого случая репутация Бильбо в их глазах повысилась, и [даже > ] намного». «Их» позже было исправлено карандашом на «гномов» < «в их глазах» > «в глазах гномов» >, тем самым проясняя, что оценка хоббита со стороны волшебника осталась неизменной. «Потом он описал ужасного Голлума и состязание более-менее так, как оно и происходило, за исключением того, что притворился, будто его карман был тогда пуст [ > не сказал, что было в его кармане, не отгаданное Голлумом, равно как не сказал и того, что из себя представлял пропавший подарок Голлума]». Эта фраза позже упростилась, через вычёркивания чернилами и дополнения, став читаться «более-менее так, как оно и произошло, но не совсем». «Потом у него самого накопилось несколько вопросов, ведь если Бладортин и успел объяснить всё гномам, хоббит не слыхал, как волшебник объявился вновь и куда они теперь пришли. Так что Бладортин объяснил, что о присутствии гоблинов [ > о присутствии в горах скверных злобных гоблинов] было хорошо известно Эльронду». Исправлено карандашом на «ему самому и Эльронду». Обратите внимание на отсутствие здесь формулировки из книги «Волшебник, по правде говоря, никогда не возражал против того, чтобы разъяснить свою премудрость ещё разок, так что теперь он с удовольствием рассказал Бильбо . . .»; на смену более простому первоначальному варианту этот определяющий персонажа фрагмент пришёл в первой машинописи <…>. «– Я должен посмотреть, не сможем ли мы найти более приличного великана, чтобы завалить проход, – сказал Бладортин, – иначе через эти горы совсем никто не проберётся. И всё же, едва волшебник услышал вопль Бильбо, он сообразил, что произошло». Первоначальное прочтение этого предложения – «более приличного великана» – было исправлено карандашом на «более-менее приличного великана», что соответствует машинописным вариантам. Первоначальное описание перемещений волшебника было совершенно иным: И всё же, едва волшебник услышал вопль Бильбо, он сообразил, что произошло. Щель захлопнулась, и открыть её превышало возможности его магии. Но он знал, где располагались задние ворота гоблинов – те, кто в целом знали эту часть хребта хорошо (а Бладортин знал), были неплохо о них осведомлены. Он бросился оттуда Очевидная причина отказа от этой версии, должно быть, заключается в том, что Толкин осознал требуемое на это время – чтобы Бладортин завершил переход через горы, добрался до ворот и промчался весь путь обратно до палаты Короля гоблинов, потребовалось бы несколько часов, если не дней, тогда как своевременный приход его на помощь происходит всего лишь через несколько секунд после того, как захваченные в плен гномы и хоббит оказываются в этом зале (пробежав туда в самом быстром темпе, какой могут обеспечить бичи гоблинов). Поэтому Толкин отверг историю спасения при помощи «повторного входа через заднюю дверь», как только её записал, перечеркнул этот фрагмент и на той же странице продолжил предлагаемой на замену историей о том, как волшебник воспользовался тем же путём, что и пленники, беззвучной тенью следуя за ними и ожидая подходящего случая. #JRRT_THOTH