МРАК РАССЕИВАЕТСЯ 29 июня 1972 г. в газете «Дейли телеграф» вышла редакционная статья «Лесоводство и мы», в которой говорилось, в частности, что «Овечьи пастбища, раскинувшиеся на целые мили – гуляй не хочу, – превращены в обитель толкиновского мрака, где даже птицы не поют…» (перевод С. Лихачёвой). В отличие от континентальной (в том числе русскоязычной) прессы, где «передовицы» размещают на первой странице, в англоязычной подобные важные публикации от лица редакции в целом (в Великобритании такая статья называется «leader») обычно публикуют на специально выделенных полосах. На следующий день Толкин написал ответ в газету: «Уважаемый сэр! Касательно номера «Дейли телеграф» от 29 июня, страница 18, я считаю, что несправедливо использовать мою фамилию как определение к «мраку», тем более в контексте, где речь идет о деревьях. Во всех моих произведениях я встаю на сторону деревьев против всех их врагов. Лотлориэн прекрасен, потому что деревья там всеми любимы; в других эпизодах изображается, как леса пробуждаются и обретают самосознание. А Древний лес враждебен к двуногим созданиям, памятуя о многих обидах. Лес Фангорна, прекрасный и древний, во времена развития событий был исполнен враждебности, поскольку ему угрожал враг, приверженец машин. Мирквуд некогда подпал под власть Силы, ненавидевшей все живое, но еще до конца повествования ему вернули былую красоту и он стал Зеленолесьем Великим. Несправедливо сравнивать комитет по лесоводству с Сауроном, поскольку, как вы заметили, комитет способен на раскаяние; однако никакие глупости и в сравнение не идут с уничтожением, мучительством и убийством деревьев, осуществляемым отдельными частными лицами и местными властями. Зловещий визг электропилы ни на минуту не умолкает там, где обнаружены еще растущие деревья» (перевод С. Лихачёвой). 4 июля ответ Толкина был опубликован на странице 16 под данным редакцией заголовком «Место прекрасное, потому что здесь любят деревья». Кроме того, в «Дейли Телеграф» слегка изменили первую фразу: «Касательно вашей редакционной статьи от 29 июня, я считаю…» В тот же день, 4 июля, Толкину написал Рейнер Анвин, подтвердив договорённость на визит Толкина в подразделение издательства в Хемел-Хемпстеде, городке близ Лондона (см. заметку «Память о былом» https://vk.com/wall-213107152_28). Рейнер выражал надежду, что «лечение люмбаго имело окончательный успех» (У. Хэммонд и К. Скалл предполагают, что писатель мог упоминать об этом лечении во время встречи в лондонском офисе издательства 27 июня). Разбирая бумаги, Анвин наткнулся на отзыв одного из рецензентов «Аллен энд Анвин» об «Утраченном пути», написанный в 1937 г. Он спрашивал, продолжилась ли работа над этим произведением далее представленных двух глав, и если оно сохранилось, можно ли Анвину его прочитать. 11 июля Толкин ответил, что «одна-две» главы «Утраченного пути» сохранились, по крайней мере, на тот момент, когда Толкин жил в Пуле, но после переезда автор его не видел. Когда он найдёт «Утраченный путь», то разрешит Анвину с ним ознакомиться. Рейнер Анвин сохранял с Толкином хорошие отношения: однажды тем летом он заехал за ним и привёз к себе домой в Литтл-Мисседен, графство Бэкингемшир, где вместе с женой угостил писателя обедом. 14 июля в 10 утра за Толкином приехала присланная из «Аллен энд Анвин» машина и увезла в Хемел-Хемпстед, в новое серо-белое здание, где располагались офисы и склады издательства. На следующий день в письме сыну Кристоферу автор «Властелина Колец» описал, как явился туда «с официальным визитом, точно некий принц крови, и несколько оторопел, обнаружив, что все это предприятие со множеством отделов (от бухгалтерии до рассылки) занимается В ОСНОВНОМ моими произведениями. Меня ждал восторженный прием (плюс оч. хор. ланч), и я побеседовал со всеми сотрудниками, начав с совета директоров и далее по убывающей. «Бухгалтерия» сообщила мне, что объемы продаж «Хоббита» взлетают до недосягаемых прежде вершин. И что только что поступил огромный отдельный заказ на книгу «Властелин Колец». Когда я не выказал в полной мере ожидаемого радостного удивления, мне мягко разъяснили, что отдельный заказ на сто экземпляров прежде считался очень неплохим (и сегодня считается, для других книг), но заказ на «Властелина Колец» составил 6 000 экземпляров» (перевод С. Лихачёвой). Толкин подписал свои книги сотрудникам «Аллен энд Анвин», а потом его отвезли назад, так что он как раз успел на ужин в Мертон-колледже. Визит в Хемел-Хемпстед, как видно из процитированного письма, очень его ободрил, так как 11 июля, начиная его писать, Толкин находился «в глубоком потрясении, во власти сильного переживания и горя»: он наконец-то занялся могилой жены и решил посоветоваться с сыном по поводу надписи на камне. Толкин хотел бы «коротко и сухо» написать полное имя и годы жизни, но добавить отдельной строкой «Лутиэн», которое значило для него «больше, нежели бесчисленное множество слов», так как Эдит была его Лутиэн, хотя он её так никогда не называл, и знала об этом: «Она знала самый ранний вариант легенды (написанный в госпитале), а также и стихотворение, впоследствии опубликованное как песнь Арагорна в ВК». Эдит «дала начало легенде, что со временем стала центральной частью «Сильмариллиона» <…> но легенда исказилась, я – оставлен, и МНЕ не дано просить перед неумолимым Мандосом». Толкин выражал надежду, что никто их детей «не сочтет использование этого имени сентиментальной причудой»: периодически на него «накатывает (с возрастающей силой) всепоглощающее чувство утраты», вероятнее всего, он не сможет написать никакой упорядоченной биографии жены («не в моем это характере, ибо я выражаю чувства наиболее глубокие через предания и мифы»), но ему хотелось бы поделиться своими переживаниями с близким человеком. Толкин хотел рассказать не только про красоту Эдит и её танца на лесной поляне в 1917 году, но и «про ужасающие страдания нашего детства, от которых мы спасали друг друга, но так и не смогли полностью исцелить раны, что позже зачастую давали о себе знать столь пагубным образом; про страдания, что выпали на нашу долю уже после того, как мы полюбили друг друга. И все это (помимо и превыше наших личных слабостей) может помочь простить или хотя бы понять те темные моменты и превратности, что порою портили нам жизнь – и объяснить, почему они не смогли затронуть самых глубин и омрачить воспоминания о нашей юношеской любви. Ибо мы всегда (особенно оставшись одни) встречались на лесной поляне и столько раз, рука об руку, уходили, спасаясь от тени неминуемой смерти вплоть до нашей последней разлуки» (цитаты из письма в переводе С. Лихачёвой). 27 июля Толкин принял решение расстаться с подаренным ему женой столом (https://vk.com/wall-23592973_97472), пожертвовав вырученную за него сумму в оксфордскую «Жилищную ассоциацию "Помощь пожилым"» (занималась предоставлением старикам жилья в многоквартирных домах для пенсионеров; сменив название, существует до сих пор). Стол был куплен неким коллекционером за 340 фунтов и вновь выставлен на продажу в 1987 г., когда его приобрёл и выставил в своём музее Центр Мэриона Уэйда Уитон-колледжа, штат Иллинойс. «Этот Стол Был приобретён для меня моей женой в 1927 г. Это был мой первый письменный стол, и именно его я, в основном, использовал для литературного труда до самой её смерти в 1971 г. На нём был полностью создан «Хоббит»: написан, напечатан и проиллюстрирован. «Властелин колец» писался и перерабатывался во многих местах в Оксфорде и кое-где ещё; но на этом столе также были написаны, в разное время, рукописные черновики Книг III, IV, V и VI, пока в 1949 г. я не добрался до заключительных слов Истории. Я подарил этот стол, чтобы помочь пожилым людям, в память о моей жене, Эдит Мэри, в надежде, что его продажа может помочь этой благотворительной организации предоставить кров нескольким британским старикам в мире и уюте. Дж.Р.Р. Толкин Мертон-колледж, Оксфорд 27 июля, 1972 г.» #JRRT_биография