ПОЛИТИК НАТАЛЬЯ НАРОЧНИЦКАЯ ПОДДЕРЖАЛА ПРОЕКТ УКАЗА ПРЕ-ЗИДЕНТА О ТРАДИЦИОННЫХ ЦЕННОСТЯХ Доктор исторических наук, член Общественной палаты РФ, политик Н.А. Нарочницкая: «Дорогие соотечественники, братья, сёстры, единомышленники, любящие Россию и связывающие свою судьбу с судьбой нашего Отечества! А это главный сейчас критерий, вот свой это тот, кто вместе со своим Отечеством, и даже тот, кто сомневается так или не так что-то. Легко любить своё Отечество, когда оно могуче и все его боятся, стоят перед ним на коленях как перед Соединёнными Штатами. Но именно когда Мать окружила толпа беснующихся вурдалаков, топчет ее, поносит, только тот сын, который не пройдёт мимо, не постесняется заслонить собой и оградить от поругания. На этом я всегда стояла, и буду стоять. Я никогда не была феминисткой, более того у меня это вызывает глубокое отвращение, это комплекс неполноценности, это вызов своей биологической Богом данном природе, это падение человечества в бездну, уже преисподнюю совершенно. Те европейцы, которые отдали свои жизни на эшафоте ради свободы, если бы увидели во что она выродилась - свободу плоти и гордыню, рабство плоти западного человека, они бы перевернулись гробу. Потому что великая европейская культура и русская культура как две части единой, основанной на апостольско- христианских постулатах, которые пронизали жизнь и родили два исторических опыта, они были философски едины до просвещения. «Честь дороже жизни!»- восклицал Маркиз де Поза в «Дон Карлосе» Шиллера. А в русской сказке Иван - крестьянский сын просто говорил о том же «Двух смертей не бывать, а одной не миновать». Потому что Вера, Отечество, Честь, Долг, Любовь - метафизические ценности были выше земной жизни, человек знал, что внезапно Судия приидет и каждого деяния обнажатся. Свобода воли дана человеку Богом, но вместе с ней ему дана способность различать добро и зло. В этом всё искушение христианской логической рамы поведения человека. И человек с его грешной природой, поэтому уязвимый для соблазна, для зла метался между добром, злом и своей свободной волей, и вот в этих метаниях духа рождались мучительные монологи в великой литературе, Макбета и Гамлета, праведников и злодеев. И не было бы этого, не было б, свобода без границ она перестает быть свободой, всё что не имеет границ не имеет определения, это уже теряет всё. Поэтому сегодня культура как порождение духа исчезает в Европе и исчезает у эпигонов наших, против засилия которых, причем с государственным финансированием, и направлен в том числе этот Указ. И речь не идёт о запретах, потому что запретный плод всегда очень сладок, мы это помним по советскому времени. Но почему государство должно финансировать в театр, который носит название Государственный Академический, если там совершается непотребство, там утрачен нравственный нерв. В произведениях классики, которые не только передавали нам наследие этого духовного поиска, они погружали нас в культуру, этику, эстетику прошлого. И поэтому когда мы воспроизводим произведения так как они были написаны и задуманы авторами, мы погружаемся в прошлое нашей культуры и мы видим этапы её эволюции, мы это наследие принимаем. Вообще за уродование классики нужны штрафы страшные я считаю. А театр, Государственный Академический, обязан быть эталоном, это как Парижская палата мер и весов, вот что такое академический театр. Я как член Патриаршего Совета по культуре, не раз выступала и на Западе, там тоже ведь очень много консерваторов, которым рты давно заткнуты, которые выступают за то же самое, мы находим общий язык в области культуры и произведений. Вот это меня всегда очень беспокоило, потому что вот это нравственный релятивизм, вот это относительно всего отсутствие ценностей, где есть добро и зло, красота и уродство, грех и добродетель, какофония и гармония, если стирается грань – всё, ничего не остаётся. Это и есть философия конца истории. История без всякого нравственного целеполагания. Совершенно ясно, что Россия может, несмотря на недостаточные цифры валового внутреннего продукта, которые так завораживает у нас некоторых, она может стать и уже становится великим игроком мировой истории на этом новом витке, потому что она почти единственная сохраняет вот эту грань. У нас идёт спор, пусть даже с этими так называемыми либералами, они совсем не либералы, как мой папа говорил про диссидентов «дай им волю они своих концлагерей понастроят». Вот этот спор мы вели очень давно, и мы именно в России до сих пор спорим, живём ли мы чтобы есть или едим для того чтобы жить, и для чего живем. Есть великие ценности и для нас по-прежнему Вера, Отечество, Честь, Долг, Любовь являются высшими ценностями. А у Бога нет мертвых и живых, сегодня мертвые которые полегли под Москвой, Ржевом, Сталинградом, Курском, на Зееловских Высотах, и не только они, те кто полег на Бородинском сражении, на реке Угре, на Куликовом поле, на Чудском озере они молятся за наших воинов, они молятся за Россию, потому что Россия опять единственная и всего мира не побоялась принять вызов, и сказала лучше в гробу, чем быть рабу. Вы можете представить Китай с его мощной экономикой и полным контролем над своей внутренней политикой, он увиливает, так осторожненько, чтоб не потерять источники своего благосостояния. И сегодня Россия единственная из всего мира не побоялась принять вызов – наше национальная государственная воля оказалась сильнее воли всего Запада, они бьются в истерике. Нужно конечно понимать, что главное будет заключаться в правоприменительной практике этого документа. Здесь надо четко прописать все механизмы. И очень важно создавать ему общественную поддержку. Речь не идёт о запрете, речь идет о защите нашего духовного суверенитета. Вы знаете, что первые документы Совета Европы, этого либертаристкого 4го Интернационала, первые документы были настолько о семье, потому что это были антитезы гитлеровской доктрине природный неравнородности людей и наций, а именно там было о ценностях. Во что превратился сейчас Совет Европы? Я уже хорошо его знаю, выступаю там в Парламентской Ассамблеи, это полный упадок и деградация Европы, которая как Василий Розанов говорил в семнадцатом году «Европы слиняла». К сожалению, мне даже жалко её, мне жалко моих друзей консерваторов, которые мне сейчас шлют слова поддержки. Вот мой друг, она наполовину русская, француженка шла по Парижу 3 дня назад и они говорили по-русски, проходил мимо мужчина лет сорока, француз и по-русски сказал «спасибо». Она ему иронично, грустно «Ещё разве можно говорить в Париже по-русски?» - «Мы любим Путина и русских». Конечно таких не большинство, но таких гораздо больше чем можно подумать. Это не 5% и не 10% , а уж 30% точно, по моим оценкам. Поэтому мы не должны сворачивать с нашего пути. Я очень обеспокоена также вмешательством на законодательном уровне в дела семьи, когда чуть что забирают детей, а наоборот когда семье угрожает что-то, то вмешиваются уже так поздно, что уже ничего нельзя поделать. Поэтому здесь надо очень осторожно. Я помню, у меня как у депутата, был случай, мне Псково-Печерских святых мест позвонили и сказали у одной очень хорошей православной семьи, муж погиб, она перестала водить старшего ребёнка в школу, надо через лес идти несколько километров, а у неё грудной ребёнок. Так пришли власти говорят, забираем детей, бедность. Я посылаю деньги, нужно срочно купить кастрюли, простыни и т.д., чтобы там было как минимум прилично. Обошла там всех, мне помогали правда много, дошли до губернатора, короче отбили. Вместо того чтобы помочь, в конце концов, найти какую-то нянечку, чтобы она посидела с младшим ребёнком, сколько бизнесменов огромные деньги зарабатывают, получают лицензии, так обязуйте их этой семье помочь. Но главное сохранить семью, потому что дети, воспитанные вне семьи это дети, конечно, несчастные и обделенные, как бы хорошо к ним не относились, как бы о них не заботились. Не измеряется счастье и воспитание детей наличием велосипеда или гаджета, оно, безусловно, измеряется тем является ли семья храмом любви. Вот здесь говорили об абортах. Эта тенденция, которая привела к такому лёгкому отношение к вступлению в близкие отношения, она ведь идет с двух сторон, мужчина демонстрирует нежелание никакой ответственности. Двойная тенденция, из двух сторон, поэтому здесь нужно работать и с женщинами, и нужно и мужчинам создавать идеал библейского мужчины – добытчика, основателя рода, воина, защитника. Если комфортабельная жизнь высшая ценность, то муж отдаст жену насильнику, брат не защитит брата, армия не будет защищать Отечество. Ведь немцы когда угоняли девушек, я читала исследования, в Германию там медицинское освидетельствование было от 16 до 25 лет, незамужних, и там написано, что около 80% незамужних молодых женщин такого возраста являются девственницами. С такой нацией будет очень трудно бороться. Я не ханжа, каждая эпоха меняет все, но это говорит о том, что они понимали, что способность к обузданию своих страстей, скажем для идеала целомудрия, это производная и связанная со способностью идти на самоограничение ради отечества, ради других, это всё элементы одного целого когда высшие идеалы управляют человеком и делают его подлинно человеком, а не животным, которое подчиняется только своей плоти. Поэтому наша задача сейчас важно то, как общество относится, надо идти в школу, надо на русских сказках учить. Чем плохи американские мультфильмы, там удачливый нахал и вы по фильму ему сочувствуете. А вот русские сказки совсем иначе, у нас добро побеждает зло всегда, вознаграждается какое-то самоотречение, какое-то признание и так далее. Мы здесь собрались в поддержку политики, речь идет не просто о каком-то указе, а об государственной политике в области культуры, образования, искусства. Когда в Германии была стратегия денацификации, которую мы сейчас провозглашаем для Украины, это не просто был указ единократный, там осудить всех преступников, распустить организации. Это искоренение элементов этой идеологии из образования, исторической науки, литературы, искусства, духовной жизни, развлекательных сфер и так далее. Это заняло 50 лет, и немцы воспитали поколение, которые с трудом верит что их деды действительно могли впасть в такое жуткое грехопадение. Вот мы должны воспитать новое поколение с идеалами новыми по сравнению с сегодняшними, но они на самом деле вечные и прежние.»