Альбер Карако: Молитвенник хаоса, 3 #Острог_философия #гнозис #эсхатология #вынос_избыточных #расчистка #сброс #революция_жрецов #эра_никчемности #постэпоха Ад, что мы носим в себе, отвечает Аду наших городов, они отражают наше мышление, жажда смерти направляет ярость жизни, и мы не можем различить, которая из двух движет нами, мы бросаемся за позабытые начинания и кичимся достигнутыми успехами, мы одержимы чрезмерностью и, не сознавая самих себя, вечно строим и строим. Вскоре мир станет одной большой стройкой, где подобные термитам миллиарды слепцов пашут в пыли и поту, в рокоте и смраде, как роботы, пока однажды не проснутся, безумные, и не станут без устали резать друг друга. В грядущем мире безумие будет той формой, которую примет спонтанность человека отчужденного, одержимого, которого превзошли его орудия и поработили его творения. Безумие пустило побеги под нашими пятидесятиэтажными домами, и сколько бы мы его ни выкорчевывали, нам его не одолеть, оно — новый бог, которого нам уже не одомашнить в каком-нибудь культе: всем своим существом оно требует нашей смерти. Когда захотят узнать, каковы были наши истинные боги, о нас будут судить по нашим творениям, а не по нашим принципам. И нетрудно будет найти ответ, и скажут то, что мы не смеем о себе сказать или даже подумать: «Они поклонялись безумию и смерти». По правде говоря, только им мы теперь и поклоняемся, хоть и не можем в этом признаться, потому что безумие и смерть суть последние достижения богооткровенных религий, эти религии заключали в себе их силу, и христианство — в первую очередь. Мы возвели смерть и безумие на алтари, мы проповедуем сумасшествие и агонию Высшего Божества, что же после этого остается, я вас спрашиваю? Остается платить мзду за парадокс, и я предвижу эту расплату, ныне те идеи, с которыми мы игрались, начинают играться людьми, и люди испытают на себе всю их чрезмерность. Нам больше ничего не избежать, ничто нам не сделает больше одолжения, порядок, который мы сохраняем, уже не реформировать, его основаниями остаются безумие и смерть, он пребывает в согласии с ними и, поскольку не может изменить своих вертикалей, умрет от того же, что его поддерживает, независимо от нас. Ибо идеи живее людей, именно идеями живы люди, и ради них они безропотно умрут. Так что все наши идеи убийственны, ни одна не подчиняется законам объективности, меры и последовательности, а мы, принимая эти идеи, как роботы идем к смерти. Наша молодежь сгинет первой, они знают свою роль ритуальных жертв, они судят этот мир, лишенный смысла, и нам нечего им возразить, наше малодушие постоянно растет, наш голос дрожит всё больше. Что мы можем им ответить? Диалог невозможен, потому что они правы, и они разделят участь безумцев, глупцов и лжецов. Зря нам кажется таким необходимым новое Откровение, сперва пусть разразится скандал, пусть наши убийственные идеи достигнут верха безумия, проявив всю свою вредоносность, катастрофы не избежать, она встроена в порядок, и мы — ее соучастники, мы предпочитаем катастрофу реформе, нам больше по душе жертвовать собой, чем заново продумать мир, и мы не станем его подумывать, пока не очутимся в его руинах. Я возношу песнь смерти надо всем, что погибнет, и перед лицом наших проклятых правителей, наших лицемеров в митрах, наших мудрецов, из которых добрая половина не вылезла из пеленок, я, неизвестный одиночка, пророк своего поколения, я вызрел в тишине, вместо того чтобы сгореть, и произношу эти невыразимые слова, которые завтра будет хором повторять молодежь. Мое единственное утешение в том, что в следующий раз они умрут вместе с нами: и правители, и лицемеры, и мудрецы, не останется подземелий, в которых эти подонки смогут спрятаться от катастрофы, не останется ни островка в океане, где они смогут найти убежище, ни пустыни, которая бы укрыла их богатства, их семьи, их самих. Мы дружно и безвозвратно несемся во мрак, и нас примет колодезь тени, нас и наших абсурдных богов, нас и наши преступные ценности, нас и наши смехотворные надежды. Тогда и только тогда справедливость восторжествует, и вспомнят о нас и о нашем примере, которому ни в коем разе не стоит следовать, мы станем пугалом для будущих поколений, и они придут поглазеть на устрашающие останки наших метрополий — дщери хаоса, рожденные порядком! Наши господа во все времена были нашими врагами, а сейчас более, чем когда-либо, их положение никогда еще не было так шатко, поскольку это по их вине нас теперь миллионы, вот уже века и тысячелетия напролет они желают множить число слуг, которых можно запрячь в работу и свести в могилу.