Альбер Карако: Молитвенник хаоса, 6 #Острог_философия #эра_никчемности #гнозис #вынос_избыточных #восстание_против_масс #новая_естественность Наш главный долг — вернуться к истоку, или же с человеком можно попрощаться. Редкие люди, достойные зваться мыслителями, заняты онтологией и этимологией, дабы восстановить в правах метафизику, тогда как мелкие душонки гонятся за модой и до посинения наблюдают за социальным — этой второстепенной деталью. Ибо социум — ничто. Это форма, содержанием которой станут погибельные массы, это мешанина семяизвергающих лунатиков, это бесконечно ничтожная вещь, до которой философу дела нет. История творится великими, в узком кругу противоборствующих элит, толпу же приглашают на спектакль, а когда она исчезает под грудой руин, ее гибель не стоит больше гибели горстки мух. Одна из глупостей нашего времени состоит в том, что мы размножили могилы Неизвестного Солдата: сделав это, мы склонили головы перед худшими из мятежников, а анонимность послужила щитом всем тем, кого порождает хаос, и вот мы воздвигли хаосу алтари и стали их чтить. Ибо анонимные идолы суть двери, через которые хаос выходит на площадь, и эти двери останутся открытыми, чтобы хаос мог поглотить всё без остатка. Катастрофа необходима, катастрофа желанна, катастрофа законна, катастрофа предопределена, иначе миру не обновиться, а если мир не обновится, ему придется исчезнуть вместе с людьми, которые его заражают. Люди распространились по миру как проказа, и чем больше они размножаются, тем больше расчеловечиваются, они думают, что, порождая себе подобных, они служат своим богам, их торговцы и священники одобряют их плодовитость, первые потому, что она их обогащает, вторые потому, что она выдает им кредит доверия. Мыслители могут предупреждать нас сколько угодно, их голоса почти неизменно заглушат интересы морали и рынка, чей союз нерасторжим, деньгам и духовности нет дела до остановки движения, торговцам нужны покупатели, священникам — семьи, война волнует их меньше, чем недород: в торговцах и священниках порядок смерти находит свои самые надежные опоры. Людям придется вспомнить об этом заговоре, и когда несчастье станет их ежедневным хлебом, придется наказать тех, кто обрек их на хаос самим фактом своего существования. Единственное лекарство от несчастья — в бесплодии несчастных, но порядок смерти, порядок торговцев и священников, не дает даже заговорить об этом. Торговцы и священники хотят обогащаться и властвовать, им нужны материальная прибыль и моральный кредит, и они получают их из-за нашей глупости, потому что трезвый взгляд на вещи был бы концом и их, и несчастья. Наши традиции устарели, и их хранители — преступники, они проповедуют дисциплину, только чтобы увековечить эти традиции, пусть и ценой нашей гибели. Наш долг — осквернять то, что они чтут, потому что изменениям не укорениться без осквернения, и чем больше мы тянем с изменениями, тем больше нам придется пережить бед и мучений. Я обращаюсь ко всем и говорю погибельным массам, что они могли бы избежать своей судьбы, если бы не сливались в безликое множество, это отныне в их интересах — осушить источники жизни и понять, что в этом несчастном мире нет иного греха, кроме греха нищеты, ибо всякий нищий становится преступником, начиная с того момента, когда, порождая нищего, он делает новую ставку на несчастье.