Дмитрий Алтуфьев: Бестиарий и театр, 11 #Острог_метафизика #зеркало_Иблиса #Острог_страницы, №21 Теперь рассмотрим классические сказочные мотивы, присутствующие в этой части Откровения. К этой работе стоит отнестись со всей серьезностью, как доказал В. Пропп в блестящем исследовании «Исторические корни волшебной сказки». Она имеет историю в несколько тысяч лет и сюжеты, восходящие к представлениям и обрядам мифоритуальной эпохи. Сказочный фольклор закрепляется в сознании с детства и его мотивы поневоле присутствуют в любых мистических видениях, помогая психонавту их осознать. Не избежал этого и Иоанн Богослов. Похищение ребенка Медным змием – простите, Красным драконом – это отзвук древнего ритуала инициации. Прохождение мальчика сквозь проглотившего его змия у первобытных охотников составляло суть обряда и имитировалось колдуном племени и посвященными. Ребенок как бы умирал и возрождался, получив от тотема его силы и мудрость. В дальнейшем, с переходом к земледелию, рожденный от змея (т. е. прошедший сквозь него) становился героем. Дальнейший этап развития представлений - герой убивает змея. Далее в Откровении идет удивительный пассаж, внятно истолковать который никто не смог за две тысячи лет: "Когда же дракон увидел, что низвержен на землю, начал преследовать жену, которая родила младенца мужеского пола. И даны были жене два крыла большого орла, чтобы она летела в пустыню в свое место от лица змия и там питалась в продолжение времени, времен и полвремени. И пустил змий из пасти своей вслед жены воду как реку, дабы увлечь ее рекою. Но земля помогла жене, и разверзла земля уста свои, и поглотила реку, которую пустил дракон из пасти своей. И рассвирепел дракон на жену, и пошел, чтобы вступить в брань с прочими от семени ее, сохраняющими заповеди Божии и имеющими свидетельство Иисуса Христа". Мы не устаем поражаться, как незамыленное критичное сопоставление Откровения с более древними источниками выявляет в нем смыслы, делающие изначальный замысел этого культурного памятника настоящим шедевром пророческой мысли, живым и играющим в сравнении со своим же мутным и затертым отражением в каноничном Новом завете. Известно, что Ашера у евреев стала прообразом Евы, первой женщины. Так Мать богов стала еще и Матерью людей. Очевидно, что логоцентрическое пророчество о гибели человечества в логике зацикленного времени обречено опираться на смыслы и тексты более ранних откровений. Одним из источников еврейского мифа об изгнании первочеловека из рая мог послужить ранее упоминавшийся угаритский миф о «благих богах». Эл изгоняет своих с Ашерой детей, приказывая им отправиться в «святую пустыню», где они должны «приселиться приселенцами среди камней и среди деревьев на семь полных лет, на восемь круговоротов времени» (KTU, 1.23.65–66) — и к этому мы еще вернемся. А вот что говорит Книга Бытия о создании человека: Никакого кустарника полевого ещё не было на земле и никакой травы полевой не росло, ибо бог Яхве не посылал дождя на землю. И не было человека для возделывания земли. Источник (’ed) поднялся из земли и оросил всё лицо земли, и слепил бог Яхве человека, прах из земли, и вдунул в ноздри его дыхание жизни, и стал человек душою живою. И посадил бог Яхве сад в Эдене на востоке, и поместил там человека, которого слепил. И произрастил бог Яхве из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди сада, и дерево познания добра и зла. И река выходила из Эдена для орошения сада… И взял бог Яхве человека, и поселил его в саду Эдена, чтобы возделывать его и хранить его. (Быт. 2, 5—10, 15) Таким образом Творение начинается с того, что из глубины земли поднимается источник (’ed) и орошает её поверхность. Слово ’ed встречается в Еврейской Библии ещё только один раз — в виде ’edo в Иов. 36, 27. По всей видимости, оно представляет собой месопотамское заимствование, восходящее к шумерскому слову ÍD «река», пишет С. Петров. Приведенный фрагмент Бытия зеркально соотносится с текстом Откровения в логике конца, подобного началу. Праматерь рода человеческого бежит в пустыню и пребывает там с потомством много лет в секретном убежище - Эдене, Яхве извергает реку, текущую вспять, и она исчезает в открывшемся в земле отверстии – это похоже на обратную киносъемку. Ашера исчезает – подземные воды ведут в мир мёртвых Шеол. Она сделала свое дело и больше не нужна, а ревнивый Яхве продолжит уничтожение неверных ему потомков Ашеры. Заглянем в древность еще на уровень глубже. В цикл представлений мифоритуального общества о смерти входят мотивы похищения женщины змеем и полета человека на орле или орлиных крыльях – как перенесение в мир мертвых. В древнем Вавилоне его представляли садом, отделенным от мира живых водной преградой, недоступной смертным. Эти представления в какой-то мере общие для ранних земледельческих государств и далее они лишь развивались и видоизменялись. У источника этих вод сидит змей, нередко многоглавый. Он страж мира мертвых, причем изначально страж благой – сильный тотем, преображающий поглотитель и даритель, податель мудрости – вспомним историю с яблоком. В египетской религии змея охранителя вод уже нет, а ограждающее мир мертвых озеро становится огненным – запомним это. Однако в Египте действует уже злобный змей Апоп, стремящийся проглотить солнце и ввергнуть Землю во тьму (ср. с казнями Апокалипсиса). Апоп обитает под землей, и когда бог солнца Ра с закатом начинает свой путь по подземному Нилу, Апоп выпивает его, но каждую ночь Ра убивает змея и заставляет изрыгнуть реку вспять. Разумеется, сам змей здесь и есть река, по которой проходит проглоченный им герой. Продолжение следует