#Острог_наука #эра_никчемности #Острог_дискурс На днях мне попалась на глаза одна научная статья по этнографии. Отмечу, после длительного перерыва в потреблении подобного чтива. Здесь я сознательно взял паузу для избавления от "профдеформации" - это негативно сказывалось на моих собственных текстах. А я хочу приблизить их к публицистике и науч-попу по форме - стратегического свойства решение, резон которого, полагаю, прояснится по ходу этой заметки. Но вернемся к статье. Автора и название приводить здесь не буду, ибо для моих целей это несущественно, да и типичная гуманитарная статья сейчас выглядит примерно так же - она оформлена по всем правилам и канонам, максимально корректно и в русле сложившейся традиции. Вряд ли за год-два "в среднем по больнице" что-то изменилось. И не то чтобы содержание ее вовсе не представляло интереса, мне просто не хочется отвлекаться от темы. Когда твоя задача проиллюстрировать известную патологию, нет надобности в статистическом исследовании, удобно взять произвольную тушку для показательного вскрытия. А обсуждать мы будем форму современной научной публикации, и на какие качества научной сферы в целом она может нам указать. Итак, документирование и первичный осмотр закончены. Заносим скальпель. Надрез. Даже поверхностное ознакомление с содержимым печатных листов открывает перед нами весьма неприглядную картину. Это и выспренная сухость формулировок, и удручающий канцелярит, и переусложненность структуры, и избыточность ритуальных приседаний и научных "ку", которые автор вынужден выдавать, чтобы соответствовать негласным критериям. Действительно, свежий взгляд многое способен прояснить. Теперь проведем выемку и осмотр каждой части в отдельности. - Из небольшого печатного объема в около 15 страниц более трети занимает список цитируемой литературы (типично для статей). - Десятки ссылок и сносок, объем которых занимает около половины (!) оставшегося после списка литературы печатного места. Не поймите меня неправильно - ссылки на труды предшественников и ученых коллег необходимы, но когда более половины от общего объема текста состоит из одних лишь ссылок и комментариев к ним, многого ли стоит такой труд? Это такая современная наука или индексирующая записка в библиотеке для мазохистов? Вопрос риторический, но я отвечу - да, это современное состояние гуманитарной и окологуманитарной естественнонаучной сферы. Сразу дам уточнение: Россия тут недалеко оторвалась от "планеты всей" на треке неадекватности. Я бы даже сказал, что отечественная наука, как обычно, вторична и берет зарубежные работы за эталон. Идем дальше - следующий шмат в выемку. - Половину сносок занимают "заметки на полях" - комментарии, уточнения, детали и рассуждения. По иронии самая интересная часть текста, в которой проскальзывает оригинальное авторское мнение, хотя бы в мелочах. И чтобы докопаться до него, приходится кочевать взглядом по странице и разрывать внимание, а потом сшивать воедино собственную мысль. Какой рациональной методологии или мышлению способствует такой стиль - оставлю еще одним риторическим вопросом. Следующий кусок шмякает о заготовленную для него полость: - Содержание статьи. Простое перечисление и компиляция уже кем-то опубликованных сведений (отсюда объем ссылок и цитируемой литературы). Все бы ничего, и такие работы полезны, если бы не одно жирное НО, которое я вынесу в последний пункт. А пока предпоследний кусок - шмяк: - Не важно, надо ли автору ссылаться на множество предшественников или иметь богатую историографию в научном обзоре. (Для живости повествования небольшая сценка в двух действующих лицах: аспирант и научный руководитель. Н.Р.: -Так надо! Надо и всё. Ты что, хочешь, чтоб оппоненты прицепились? Выдумывай ссылки, сказано же! Десять страниц еще, не меньше! А., вздыхая, понуро выходит из кабинета. Занавес.) Последний шмяк: - Автор избегает любых смелых обобщений и хоть какой-то концептуализации, хоть какого-то оригинального прочтения или видения. Даже обобщающий вывод по всему объему исследования не смог сделать, только крошечный выводик по его части. И это, к сожалению или к счастью, еще один распространенный симптом, который я постоянно встречаю в подобных работах. К сожалению - если вы предпочитаете вздыхать по неизбежному и максимально долго продлевать страдания разлагающегося тела, держа его на искусственном жизнеобеспечении. К счастью - если вы понимаете, что в этом мире нет ничего вечного, а новое с неизбежностью приходит на смену отжившему. Которое с необходимостью должно пройти через стадии деменции и предсмертной агонии. И пусть мертвые хоронят своих мертвецов. К чести автора, текст не зашифрован птичьим языком переусложненных терминов, но это скорее заслуга научного направления, в рамках которого ему приходится работать. В той же социологии уже все очень плохо, и она по степени презрения к читателю постепенно приближается к современной философии, которая давно уже занимается не прояснением Знания, а скорее затуманиванием. Но пора зашивать тушку и писать заключение. Вот что занятно. Если мы откроем какой-нибудь классический гуманитарный или естественнонаучный труд XIX века (скажем, Дарвина), то ничего подобного мы там не увидим. Трудно поверить в это сегодня, но были времена, когда авторы хотели быть понятными, а не плясать под ритуальную дудку того, что в данный момент принято за научность. Как ни странно, классические тексты куда ближе к тому, что сегодня принято свысока считать науч-попом. В XX веке уже можно проследить, как усугублялись негативные эффекты от складывающихся в бронзовеющем общественном институте традиций и ритуалов. У того же Вебера в "Протестантской этике", к примеру, отвлекающих и прерывающих ход мысли заметок на полях великое множество, при всей емкости и насыщенности текста в целом. Дальше - хуже, и отдельное "спасибо" стоит сказать окуклившейся в самой себе философии, к которой вынуждена иногда обращаться и социология, и в особенности наша культурология. При этом мы вполне отдаем себе отчет, что без специальных терминов не обойтись, особенно для глубоких обобщений. От всех мы не можем избавиться сами, чисто физически. Но совершенно точно не хочется терять контроль над дискурсом и давать словам-монстрам жить своей жизнью, не согласно нашему плану, а контролируя уже нас самих в стремлении давать всё более монструозное потомство семиотических чудовищ. К сожалению, мы стоим на плечах автора, который с особым усердием использовал в своих работах птичий язык современной науки и философии во всей нечестивой совокупности (речь, как вы могли уже догадаться, о Пелипенко; есть и другие, проблематичные в меньшей степени). Но именно поэтому мы вынуждены со скрипом переводить его теории на русский, а могли бы потратить больше времени на развитие его идей. Что ж, всему свой черед. Страшно вспомнить, но раньше я считал описанную форму ритуального письма неким эталоном серьезной статьи - тому, к чему мне и всем нам необходимо стремиться, чтобы быть признанными. И не я один в редакции считал так же. Однако в ретроспективе приходишь к выводу, что по-другому и быть не могло. В самом деле, все мы воспитаны в по сути религиозных представлениях о всесилии науки и ее жрецов и пророков. Это сейчас проясняется, что подобно философии окукливающаяся в самой себе наука обретает черты квазирелигии, что блестяще обосновал Алтуфьев в своей программной статье [https://vk.com/@-172623766-nauka-i-religiya-konec-i-vnov-nachalo|"Наука и религия: конец и вновь начало"]. Ритуалистика науки столь же глупа, как и РПЦ-шная, но чтобы это увидеть, нужно выйти за ее пределы. Неизвестно, кто открыл воду, но это точно были не рыбы. Столь же смешна была надежда на признание. Динозавры не способны спуститься со своих кафедр, они приросли к ним чешуёй своих пятых точек. И много ли с них спроса? Очередной риторический вопрос оставим на размышление читателям. Сегодня наша задача не блуждать запутанными тропками, а открывать заново пути к Знанию и учиться быть по ним верными проводниками. Птичьим карканьем этого не достичь. Михаил Куликов