Алексей Медведь специально для Острога Ближневосточный поход монголов или «Жёлтый крестовый поход»: причины, ход, современная интерпретация Вопрос, который будет рассмотрен в данной статье, в настоящее время представляется читателям или просто любителям истории крайне расплывчатым. Блеклое упоминание на страницах книг, отсутствие достаточного количества научных изысканий по теме образует лакуну в представлениях большинства. Со стороны академической науки не исходит призывов актуализации исследования тематики единственного в своем роде монгольского покорения Евразии, однако на данный момент установились определенные «штампы» в изучении его частей, например ближневосточного похода монголов. «Жёлтый крестовый поход» - такое название ближневосточной экспедиции завоевателей (1256–1260 гг.) ввели в научный оборот исследователи Р. Руссе, Г.В. Вернадский, Л.Н. Гумилев. Медиевист Роберт Ирвин назвал поход Хулагу «христианским джихадом». В целом европейцы рассматривают историю завоеваний монгольскими войсками Ирана и Ближнего Востока в контексте поздних христианских экспедиций в Святую Землю. Данная подход понятен и небезоснователен – действительно, некоторые факты позволяют полагать, что религиозное, в частности христианское, влияние на стратегию монголов имело место. Великая Империя Чингиз-хана была поликонфессиональна: монголы достаточно терпимо относились к разным религиозным течениям и многие представители властной элиты наряду с шаманизмом исповедовали ислам, христианств, буддизм. Так в какой степени именно религиозное рвение двигало монголов на Ближний Восток? Ответ на этот вопрос можно получить только детально разобрав историю похода 1256-1260 гг., выделив основные причины, цели и дав характеристику «политического климата» на Левантийском побережье, опираясь на данные источников и научных изысканий современных исследователей. Сначала предоставим пассаж из Сборника Летописей деятеля Государства Хулагуидов Рашид-ад-Дина о событиях, предшествовавших походу. «Когда Менгу-хан в местности Каракорум и Келурен, что являются 30 юртом и столицей Чингиз-хана, после съезда всех родичей и эмиров и с согласия большинства воссел на престол, [он], покончив с судом и расправою, обратился к управлению и устройству государственных дел, отправил в [разные] стороны и к границам часть дружин и, по удовлетворении ходатайств и прошений, дал разрешение удалиться челобитчикам и домогавшимся занятия должностей из турок и тазиков, которые собрались из ближних и дальних мест, как [об этом] упомянуто в повествовании о нем. Байджу-нойона от кости йисут с огромным войском он отправил для защиты иранских владений. По прибытии сюда он [Байджу] послал гонца и жаловался на еретиков (секту исмаилитов – прим. ред.) и на багдадского халифа. В ту пору на служение к его величеству явился покойный главный казий Шамс-ад-дин Казвини. Однажды, надев на себя кольчугу, он показал [ee] каану и промолвил: «Я-де из страха перед еретиками постоянно ношу под одеждой эту кольчугу». И он доложил кое-что о захвате ими власти и их засилье. Читайте статью в Остроге4. #Острог_страницы