«Все, что я знаю о жизни» Жизнь абсурдна, случайна и конечна Каждому из нас придется остановиться на станциях Любовь, Надежда, Разлука, Измена, Боль, Смерть, Предательство. Миновать их невозможно. Можно лишь по своему отреагировать на эти вызовы жизни. Мы не можем спрогнозировать даже завтрашний день. При этом клянемся в вечной любви, лукавя, давая неоправданные надежды, просто обманывая Мы верим в любовь, как панацею от собственной глупости, неумелости, пустоты. И пытаемся заменить ею то, что не смогли сделать для себя сами. Мы делаем из собственных детей идолов и удивляемся, что они смотрят на нас свысока. Мы вынуждаем себя любить родителей и при этом не способны искренне признать, что иногда они становятся совсем чужими для нас людьми. Нельзя заставлять любить. Ни родителей. Ни детей. Мы верим в дружбу и не способны ради друга на широкий, красивый жест. Ограничиваемся словами. Или по умолчанию: друг – тот, на которого можно вылить безболезненно негатив. Как в канализацию. И за это ничего не будет. Разве что поток пойдет в обратном направлении. Мы говорим. И не делаем. Вспомните поступок, который вы совершили. Давно? В детстве? Свобода – болтовня под пьяную лавочку. Нас стискивают условности, правила, предубеждения и стереотипы. В том, что я пишу, масса глаголов-долженствований. Кого убеждаю? Кого учу? Красота – баночки с косметикой. Когда вы создавали то, что могло тронуть сердце другого?! Красивые жест, действие, поступок. Наше тело – раб тирании предубеждений. Вы пытались с ним договориться? Не можете? Контролируете? А существует ли иной способ взаимодействия, кроме борьбы, соперничества, агрессии? Истины нет. Есть ее поиск. Я ошибаюсь, ошибалась и буду ошибаться. Я иду своим, иногда извилистым, путем. Если не могу идти, ползу. Если не могу ползти, просто смотрю в желательном направлении. Или думаю «туда же». Верой мы пытаемся скрыть свой страх перед непредсказуемостью, чудовищной неопределенностью жизни. Мы используем религию, как индульгенцию перед смертью: «Нет, с нами этого не случится». Или случится, но не с нами. Мы боимся старости, и откладываем старение на потом. Как будто этого можно избежать. Мы бегаем за молодостью, упуская что-то важное. Или просто страшась увядания. Мы болтаем, потому что нам нечего сказать миру. Мы боимся тишины, пустоты и ничто. Мы все пытаемся заполнить, чтобы не ощущать дистанции между собой и остальными. Мы боимся быть одни и не быть. Мы боимся толпы и одиночества. Мы ищем поддержки у Б-га, властьпридержащих, книг, алкоголя, близких, животных. Поддержите себя сами. Мы не можем справиться сами с собой и учим других. Собственных детей, например. Мы не верим в чужую искренность, потому что сами не способны быть искренними. Мы копируем других, потому что не верим в себя Боль – это доказательство жизни. Ее вестница. Поэтому за болью можно наблюдать, ее исследовать, ею учиться. Страдание – часть Жизни. Избежать его невозможно. Познавать интересно. Если только понимать, что ты и твое страдание – по разным сторонам обочины. Поэтому единственное, что есть, - сама Жизнь. Необъяснимая, чужая, отстраненная. Волнующая. И пусть она коротка, в каждое мгновение ее можно прожить полно. По своему. Вглубь глотка. Вширь жеста. Враспах взгляда…