Краткое руководство по счастливой жизни: двадцать пять лет спустя Я это смотрела. С интересом. Гневом. Отчаянием. У меня портилось настроение. Я недоумевала и раздражалась. Вначале раздражали скачки камеры и плохой, «документальный»? звук, затем какие-то, уж совсем, «не товарные» мужики. Они оказывались гораздо слабее женщин. Именно женщины, решали, переделывали, создавали сюжет. Мужчины выступали статистами. А в жизни тоже так? Ожидание принца, который все не приходит. Мужчины где-то там и так далеко, что их практически не видно в жизни. Лица их не запоминаемы и даже не понятно, чем они так задевают героинь. А может быть, именно они и двигают лифт, в котором катятся наши героини?! Что мне в этих тридцатилетних? Была ли я такой четверть века назад? Не уверена. Я им сочувствовала, сопереживала и удивлялась тупости и душевной неинтеллигентности. Хотелось помочь. Профессионально. Понимала, что они не осознают своих внутренних конфликтов, своих неадаптивных способов взаимодействия со средой. Даже Саша, которая с иронией справляется с несовершенствами жизни. Она наиболее трезва и рискует по настоящему контактировать с жизнью, а не закрывать глаза на то, что ее не устраивает. Что с ними будет дальше? Их матери уже рассказали их судьбу. Четыре типа. Но не архетипа. Иначе бы мы были бы такими же. А мы не такие? Недаром все это аранжировано самыми узнаваемыми хитами. Сашина дочь от Петра повторит материн путь, не самый худший, но болезненный и горький. Анечка станет той, с верхнего этажа, с собаками, нечесаным вариантом героини Ксении Собчак. Интересно, это что – Альтер-эго сценаристки? Альтер – эго Германики – Саша? Ну, и что - жить, зная, что все всем изменяют, что страдание очищает. На время. Но не лечит. И каждый раз все заново. Снова любить, страдать, жалеть, терпеть и прощать?! Ничего не изменить? Мир – трахальня тридцатилетних? Что с ними будет в сорок? Экстраполяция матерей? Их матери удручают, не давая надежду. Они жалкие, суетные и несчастливые. Несчастливые порождают несчастливых. А ребятишки просто монстры. Дочь Петра, сын Саши, дети Кати, нервные, недолюбленные, страдающие от нехватки внимания. И разговаривают с ними криком и кормят бог знает, чем. Круговорот раздражения. Кажется, на это все смотрит иностранец, для которого все это диковато и странно. И маты, и обманы, и пьянки, и глупость – все это мы. Мы такие, поэтому и живем так. Поэтому и надежд нет. Фильм оборвался как-то резко. Каждый получил свое. Свое ли? То ли на самом деле хотели? Не обернется ли эта эйфория со временем тяжелым похмельем. Наш ответ их сексу в большем городе страшноват. А чего хотели?! В этой жизни на экране как-то отсутствует красота, вечность. Даже большое несчастье. А что есть? – Маленькие уловки и большие подлости, постоянное вранье и глупая наивность, страстное желание любви и полное неумение любить. Все эти банальности, которыми потчуют девушек журналы, для таких же девушек после лоботомии. Купи, обольсти, трахни. Есть ли что-то другое? Мне всегда странна стилистика поучений. И я не доверю таким руководствам, потому что создают их такие же люди, с такими же нерешенными или решаемыми слишком банально проблемами. Но вера наших девушек в чудо неискоренима. Они все ждут советов. И они их получают. Только дорога в ад вымощена добрыми намерениями. Тупой курс счастливой жизни со своими не оригинальными примечаниями на полях. Невротик, средством защиты которого является стремление к любви, вряд ли когда-либо осознает свою неспособность любить. Карен Хорни